Истории про котов и кошек, Доброта спасает мир Опции

[Ююша]

Коты блокадного Ленинграда




1942 год выдался для Ленинграда вдвойне трагичным. К голоду, ежедневно уносящему сотни жизней, добавилось еще и нашествие крыс. Очевидцы вспоминают, что грызуны передвигались по городу огромными колониями. Когда они переходили дорогу, даже трамваи вынуждены были останавливаться.

Блокадница Кира Логинова вспоминала, что «…тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. В крыс стреляли, их пытались давить танками, но ничего не получалось: они забирались на танки и благополучно ехали на них дальше. Это был враг организованный, умный и жестокий…»

Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить «пятую колонну», объедавшую умиравших от голода блокадников. Серые твари сжирали даже те крохи еды, что оставались в городе. Кроме того, из-за полчищ крыс в городе возникла угроза эпидемий. Но никакие «человеческие» методы борьбы с грызунами не помогали. А кошек — главных крысиных врагов — в городе не было уже давно. Их съели.

Немного грустного, но честного

Поначалу окружающие осуждали «кошкоедов».

«Я питаюсь по второй категории, поэтому имею право», - оправдывался осенью 1941 года один из них.

Потом оправданий уже не требовалось: обед из кошки часто был единственной возможностью сохранить жизнь.

«3 декабря 1941 года. Сегодня съели жареную кошку. Очень вкусно», - записал в своем дневнике 10-летний мальчик.

«Соседского кота мы съели всей коммунальной квартирой еще в начале блокады», - говорит Зоя Корнильева.

«В нашей семье дошло до того, что дядя требовал кота Максима на съедение чуть ли не каждый день. Мы с мамой, когда уходили из дома, запирали Максима на ключ в маленькой комнате. Жил у нас еще попугай Жак. В хорошие времена Жаконя наш пел, разговаривал. А тут с голоду весь облез и притих. Немного подсолнечных семечек, которые мы выменяли на папино ружье, скоро кончились, и Жак наш был обречен. Кот Максим тоже еле бродил - шерсть вылезала клоками, когти не убирались, перестал даже мяукать, выпрашивая еду. Однажды Макс ухитрился залезть в клетку к Жаконе. В иное время случилась бы драма. А вот что увидели мы, вернувшись домой! Птица и кот в холодной комнате спали, прижавшись друг к другу. На дядю это так подействовало, что он перестал на кота покушаться…»

«У нас был кот Васька. Любимец в семье. Зимой 41-го мама его унесла куда-то. Сказала, что в приют, мол, там его будут рыбкой кормить, мы-то не можем... Вечером мама приготовила что-то наподобие котлет. Тогда я удивилась, откуда у нас мясо? Ничего не поняла... Только потом... Получается, что благодаря Ваське мы выжили ту зиму...»

«В доме во время бомбёжки вылетели стёкла, мебель давно стопили. Мама спала на подоконнике — благо они были широкие, как лавка, — укрываясь зонтиком от дождя и ветра. Однажды кто-то, узнав, что мама беременна мною, подарил ей селёдку — ей так хотелось солёного… Дома мама положила подарок в укромный уголок, надеясь съесть после работы. Но вернувшись вечером, нашла от селёдки хвостик и жирные пятна на полу — крысы попировали. Это была трагедия, которую поймут лишь те, кто пережил блокаду» - рассказывает сотрудница храма прп. Серафима Саровского Валентина Осипова.


Кошка - значит победа

Тем не менее, некоторые горожане, несмотря на жестокий голод, пожалели своих любимцев. Весной 1942 года полуживая от голода старушка вынесла своего кота на улицу погулять. К ней подходили люди, благодарили, что она его сохранила.

Одна бывшая блокадница вспоминала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг нее стояли несколько старушек и крестились, а исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не изловил зверька.

12-летняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидала толпу людей у окна одного из домов. Они дивились на необыкновенное зрелище: на ярко освещенном солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев ее, я поняла, что мы выжили», - вспоминала эта женщина много лет спустя.

[Ююша]

Марыська

Это серое существо я увидел в подъезде дома, где раньше жил, зайдя в гости к другу. На вопрос "чья кошка?" друг пожал плечами и сказал, что скорее всего приблуда, то появляется здесь, то пропадает на несколько дней. Кошка мне очень понравилась и я решил забрать её домой, не смотря на возможные возражения родителей. Но, нет, опасения по поводу возникновения конфликта не оправдались, коша со временем стала всеобщей любимицей, приобретя законный статус члена семьи и имя - кличку Марыся.
Надо сказать, что любовь была взаимной - Марыся тоже нас обожала. В общем, прижилась она полностью. У кошек есть одно свойство, которое существенно отличает их от котов, - они беременеют. Вот и наша Марыська первый раз надула свой животик. В это время пищепоглащаемость у Марыси увеличилась и она натаптывала тропинку от чашек к холодильнику, возле которого мявкала до тех пор, пока пища из него не перемещалась в её чашки. Ела она всё то же, что и мы, но намного чаще нас, плюс всю пойманную мной рыбу, на позднем
сроке беременности, при ходьбе, Марыськино пузико уже шоркало по полу.
Был субботний вечер. Родители находились в гостях, да и я собирался уходить, когда Марысе приспичило рожать. Она бегала за мной
"хвостиком", мяукала и вела к коробке, которую мы ей поставили для родов. В ней она сидела, пока я с ней разговаривал, стоило мне пытаться уйти, как она выпрыгивала и, мяукая, бежала за мной - Марыся явно не хотела оставаться одна в этот знаменательный момент первородов.
Н-да, и идти мне надо было, и наплевать на чувства любимицы я тоже не мог. Выход был найден. С полчаса я разговаривал с ней, записывая свою речь на магнитофон, а затем включил запись этого монолога, поставив магнитофон перед коробкой на стул. Вышел из комнаты - сидит, подошёл к дверям квартиры - не бежит, и я тихонько ушёл.
Вернувшись утром домой, был встречен Марысей, урчащей "моторчиком от трактора Беларусь" во всю мощь. Не спеша она повела меня к коробке. Запрыгивать в неё не стала, поглядывая то в неё, то на меня, как бы спрашивая: "Как у меня получилось?" Получилось замечательно - в коробке пискали и шевелились пять маленьких марысят!
P. S. Впоследствии я записал часовую кассету своего монолога, ибо и при
последующих родах Марыся одна рожать не хотела. Только при прослушивании
этой записи она успокаивалась, сидела в коробке, не бегала за нами по
квартире, рискуя родить где придётся.
Родив, Марыся практически не вылезала из коробки, лишь изредка бегая на улицу в туалет или поесть, но если слышала писк из комнаты, то летела к коробке, забыв о еде.
Вся идилия закончилась, когда котята, набравшись сил, стали вылазить из коробки. Через пару - тройку дней, окрепнув лапками, они усиленно начали обследовать окружающий мир, постоянно что - то шкрябая, кусая, собирая пыль в самых недоступных местах. Ну и на шторах повисеть не забывали. Марыся бегала от одного к другому, вылизывала и кормила этих любопытных писклей. В те моменты она была похожа на передвижную АЗС, заправляющую пушистые машинки молоком.
Со временем, котята стали бегать за мамкой на кухню и приобщаться к пище из чашек. Интересно, что к ним они бегали по - очереди, один поест - следом галопом несётся другой, никакой давки и борьбы за еду.
Окрепнув совсем уж, котята облюбовали мой диван, который назначили местом общего сбора. Сбор, естественно, начинался тогда, когда я ложился спать. Тут - то котята и устраивали мне ''Херсон''. Забравшись на диван, они затевали Котячьи Олимпийские игры, проходившие под девизом ''Пробеги быстрее! Прыгни дальше! Укуси сильнее! ''. Марыся тоже лезла на диван, но, заслышав угрожающие нотки в моём голосе, переходила на стул и оттуда, как тренер со скамейки запасных, наблюдала за игрой подопечных.
''Спортсменам'' же было фиолетово на мои угрозы, даже игра в боулинг котятами успеха не приносила. ДоКОТившись до определённой точки, ''шар'' вставал на лапки, выгибал спинку, недовольно дёргал хвостиком и... , словно детская игрушка на резинке, с той же скоростью, что и был отправлен с дивана, летел обратно. Прыг - прыг, шкряб - шкряб и он, глянув на меня с укоризной, возвращался в игры.
Игры заканчивались лишь под утро. Отсыпаться приходилось после работы, до ночи выдворяя всю гоп - компанию из комнаты. Надо было видеть, с какой радостью они неслись к любимому дивану, когда я, немного выспавшись, запускал их к себе!
P. S. Когда мы раздали всех котят, в квартире наступила тишина. Тишина
до следующих Марыськиных родов.